(интервью с изобретателем и директором ООО «Плазна» Владимиром Шумовским)

Говоря о терминале можно живо представить для себя такую картину. В океане шторм, время 11 часов вечера. Все небо заволокло клубящимися сероватыми и темными тучами. Льет ливень. Будто бы бы в небесной канцелярии кто-то включил систему Dolby Surround Sound (звук вокруг) и кое-где в далеке грянул гром, перекатами приближаясь к терминалу. Камера плавненько наезжает на терминал. Он из себя представляет огромную глыбину, которая тихо и величественно перекатывается по волнам. По терминалу как пауки ползают особые боты и создают ремонт моносот. Своими щупальцами на особых присосках они скользят по вертикальной повехности терминала. Один бот вынимает сломанные детали и передает их другому боту, который их воспринимает и аккуратненько складывает. Ремонт закончен. Боты подобно вторженцам из кинофильма, передвигая щупальцами, поскользили на станцию техобслуживания.
В это время в концертном зале терминала играет джаз и люди пляшут…

— Владимир Валерьевич, Вы гласили об независящих энергетических установках и терминалах. Поведайте пожалуйста о их подробнее. Так как зрительно это не так просто для себя представить.
— Пневмоэнергетика у нас нарисована в презентациях. Наверху стоит одна либо три моносоты с навесноыми системами (ветряками). Начнем тогда с более глобальных, общих вещей. Терминалы думали как кандидатура насыпным островам. Откуда в принципе они взялись? По сути это одно из первых изобретений… С чего вообщем все пошло? Как моносоты появились под водой, виртуально мы их попробовали водрузить на поверхность воды, и при всплытии на поверхность воды было надо осознавать, что же все-таки это такое? Но разумно было представить, что если мы говорим о огромном количестве ячеек, то это очень похоже на упаковку, которую обожают щелкать (смеется). Это что-то вроде таковой упаковки — огромное количество шариков, которые соединены меж собой и представляют собой «матрас». Большая большая поверхность на воде.
Вот что в принципе 1-ое у нас и возникает. Но понятно что если мы ставим просто моносоты друг рядом с другом, то выходит «пленка» высотой в одну моносоту. (Если ассоциировать ее с пленкой мазута на воде, грубо говоря). В данном случае она не особо крепкая, и самое главное — она подвержена колебаниям, вода ее просто может двигать.
Как мы ставим несколько этажей моносотоструктура становится жестче. И она фактически не находится в зависимости от колебаний воды, от волн и т.д.. В данном случае выходит, что у нас есть можно сказать уже корабль, который по сути довольно крепко стоит на воде, но при всем этом появляются дополнительные трудности. 1-ая трудность — если мы говорим об этом объеме как о корабле, то корабль может нарваться на рифы, на какое-то дно и быть покоробленным. Т.е. необходимо осознавать, что с одной стороны нужна функция регенерации моносот (благо у нас с этим заморочек нет).
Некоторым особенным роботом сборки и разборки моносот мы можем для себя позволить без особенных физических, человечьих издержек починить те либо другие сломанные моносоты. Либо просто поменять износившиеся детали на новые.
Последующий момент — это погружаемость. Необходимо осознавать, что как мы нагружаем сверху несколько моносот на 1-ый ярус, то 1-ый ярус уходит под воду. Чем выше у нас моносоты, тем поглубже осадка. Чем больше осадка, тем соответственно больше давление на нижние моносоты. Понятно, что если это каркас, то его нереально раздавить. Но это не каркас, а некоторые мячики в каркасе. Итак вот, это нужно отделить. Так как если у нас каркас будет агрессивно завязан на внутренний объем моносоты, в данном случае будет ай-я-яй, поэтому что ее в какой-то момент раздавит.
А если у нас это различные элементы, то каркас раздельно, а сам внутренний объем, грубо говря мячик, — раздельно.
Это сама концепция. По сути вопрос решается до боли просто. Там нет огромных заморочек, чтоб его хорошо раскрыть.
Дальше — если мы говорим о том, что у нас огромное количество моносот, то соответственно мы подразумеваем то, что у нас огромное количество каркасов соединененых вместе. Если мы говорим о огромном количестве однотипных каркасов, соединенных вместе, можно провести параллель с тем, что у нас есть огромное количество направляющих, при этом многоярусных направляющих.
А если мы говорим о терминале, то терминал — это сначала возможность перемещения грузов и хранения грузов. Таким макаром как приходит некоторый контейнер, по направляющим мы можем совсем не сложно двигать его в всякую сторону по всему терминалу. Он у нас в виде галочки, т.е. буковкой «V». Наименьшая палочка этой буковкы — полтора-два километра, более длинноватая палочка около 2,5- 3 км (зависимо от необходимости).
И по краям у нас расползаются в различные стороны причалы для швартовки кораблей. С тем, чтоб могли сразу швартовать сходу 10-ки пароходов. Это 2-3 10-ка судов (при этом это могут быть сухогрузы, нефтеналивные танкеры, танкеры которые перевозят воду айсбергов либо сами айсберги). Это принципиальная составляющая, так как очень может быть, что в последнее время у нас вода будет цениться больше чем нефть. Без нефти можно прожить, крутя педали велика, а без воды даже педали не покрутишь (смеется). Вот в чем неувязка.
Итак мы получили направляющие по которым у нас довольно свободно передвигаются контейнеры. Мы получили огромное количество ярусов (к примеру 60-80, может быть 200 в высоту), которые сразу могут являться направляющими для перемещения, или блоками для установки и сортировки контейнеров, или жилыми и многофункциональными зонами. В том числе, естественно и зеленоватыми зонами. Так как если у нас плавает такая громада в океане (просто как большой блин), то в данном случае мы говорим о том, что мы желаем жить комфортабельно, дышать свежайшим, неплохим воздухом, ликовать восходу солнца, глядеть на зеленоватую траву, посиживать у фонтанчика и услаждаться природой, к которой мы привыкли в обыденных критериях. На самом деле мы говорим о том, чтоб человек имел возможность встать на землю. Там должна быть конкретно, обычная земля, обычный пляж, чтоб люди могли отменно отлично отдыхать тогда, когда им захочется.
Вот это очень принципиальный момент, так как если люди плохо отдыхают, то идет борьба. Как идет борьба — возникает какая-то коррупция, то с чем мы пытаемся кропотливо биться…
Когда мы говорим о строй разработках мы должны непременно затрагивать и социальные вопросы. Если мы ставим социальные вопросы в конец паровоза, они не будут решены никогда. По очень обычной причине: до их не дойдут руки. Так как у всех будут отговорки — то технологий не хватает, то средств не хватает, то времени, то желания, то еще чего-нибудь. Это мы смотрим уже в протяжении нескольких 1000-летий.
Сейчас по поводу функциональности. Идет речь о том, что такие колоссальные объемы в главном собираются машинами. Сначала хоть какой плавучий комплекс должен быть неопасен. Как для строителей, так и для обитателей этого острова. В конечном итоге этот мегатерминал является практически полуостровом для обработки колоссального количества грузов, и домом для колоссального количества живущих (для 10-ов тыщ людей, а то и сотен тыщ). Т.е. — это город. Может быть, что туда будут приезжать временное жительство (хотя может быть будут и те, кто станет там жить повсевременно). Предполагаю, что кто-то приедет на 2-3 месяца (по сменная работа).
Таким макаром функциональность очень тесновато перекликается с мегаполисом. Она перекликается с теми же зеленоватыми зонами, с направляющими высокоскоростной транспортной магистрали и т.д.
Тут же мы говорим о том, чем уникален терминал. Сначала там мы можем растить колоссальное количество рыбы. При этом выращиваться она может не непременно в самом терминале. Она свободно может выращиваться рядом с терминалом, она может свободно выращиваться меж моносотами (грубо говоря мы снутри терминала какие-то моносоты заполняем водой). Либо делаем водоем на подобие бублика глубиной 100 — 150 метров. Естественно эта вода может употребляться точно также как употребляется обыденное озеро, но соленое. Если мы оставляем там мембрану меж океанической водой и водой которая находится в этом бублике, то в данном случае мы получим пресное озеро. При этом оно может быть разбито моносотами и мы можем регулировать даже температуру и соленость воды. А это значит, что мы можем растить совсем различные виды рыб. И не только лишь рыб: там могут быть морские растения (водные растения), криветки. Там могут быть также раки, млекопитающие. Но точно также мы можем растить и жемчуг. Правда это эксклюзив Стране восходящего солнца у их патентованы технологии по выращиванию жемчуга. Но у их патентованы технологии по выращиванию в океане, а не в моносотах (смеется).
Если мы хотим предложить нечто схожее для японцев — они могут свободно дополнительно получить там некий «полуостров» для собственного многонаселенного населения.
Сейчас по поводу оснащенности: терминал самодостаточен. Терминал имеет возможность опреснять воду. И что самое главное — он повсевременно дает электроэнергию. И за счет волн, и за счет ветров. Т.е. вот те пневмогенераторы (энерго установки) о которых мы будем гласить чуток позднее, они по сути дают возможность создавать как электричество, так и сжатый воздух. Вот поэтому они и именуются пневмоэнергетические комплексы. Таким макаром у нас выходит очень увлекательная вещь, что для перемещения снутри этого комплекса мы можем использовать не электричество, а сжатый воздух. В данном случае все довольно неопасно. Даже загореться ничего не может — тока нет, газа нет, и электричества как такого нет, а есть только сжатый воздух.
Если эти моменты будут увязаны воедино в хорошо составленной концепции, то в данном случае у нас очень не нехорошие перспективы сделать новый мир. Мир способностей.
И самое главное, что такие терминалы не страшатся никаких наводнений. Эти терминалы не страшатся цунами, так как они стоят на большой глубине. Эти терминалы ограждены практически от всех имеющихся сейчас на земле неблагоприятных природных катаклизмов. Вот в чем красота. Более того, такие терминалы могут двигаться по океаническим течениям. А в данном случае мы практически можем полностью свободно совершать кругосветные путешествия. Вообщем не затрачивая при всем этом практически никакой энергии.
Сильно много положительных аспектов и самое главное — такая штука не может выйти из строя.
— Великолепно.
— Итак самый главный вопрос — это вопрос безопасности. Да же если мы уничтожем семь моносот из 10, терминал будет плавать. Это важно — 70% уничтожено, а он все равно плавает. Ни один корабль даже при повреждении в 20% не выживет. Представьте — если вырезать 20% лодки, я думаю ходить она не будет, даже если у нее будут перегородки. Вот в чем неувязка. Я уже не говорю о том, если лишить ее мотора, еще чего-нибудь… Ни одна яхта, ни одно судно не будет на ходу в таком случае. Сейчас нет схожих технологий, так как у нас, грубо говоря, огромное количество изолированных шариков накаченных воздухом, что позволяет достигнуть таких результатов.
Примечание создателя интервью: это было одно из самых уникальных интервью, взятых мною у Владимира Шумовского. Я бы произнес даже больше — это одно из самых новаторских интервью в истории журналистики (интервью без диалога). Уникальность состояла в том, что мне не потребовалось задавать наводящих вопросов. Поведано все было на одном дыхании и вышло это вероятнее всего из-за того, что изобретатель был очень увлечен темой. Это можно было бы сопоставить с тем как Остап Бендер на одном дыхании сказал о перспективах проведения в деревне Васюки межгалактического шахматного турнира, но это было бы очень неточное сопоставление, так как в серьезности целей директора ООО «Плазна» не приходиться колебаться — разработка патентована. И все подробности о технологии и деятельности группы компаний «Моносота» вы сможете выяснить на веб-сайтах www.plazna.ru и www.monosota.ru .

Интервью записал
Артём Данилов